– Господин журналист, я нахожусь в Волгограде. Приехал навестить могилу дядюшки Гельмута. Он уже 70 лет лежит в вашей земле. Знаю, вы интересуетесь нацистской организацией ОDESSА. Я занимаюсь этой темой уже полвека. Если хотите, приезжайте в отель «Интурист», я многое вам расскажу…
Засекреченная колония
Этот телефонный звонок несказанно обрадовал меня.
Не думал, что снова встречусь с Вальтером Шульке. В благодарность за помощь в поисках могилы погибшего под Сталинградом родственника он раскрыл мне тайны, которые хранил долгие годы.Герр Шульке встретил меня в холле гостиницы. Такой же подтянутый, как и в прошлый раз, ему ни за что не дашь 90 лет. Только ежик волос стал совершенно белым. Мы обменялись рукопожатиями, поднялись в номер, и Шульке начал свою исповедь.
– В конце апреля 1945-го я был эвакуирован с ракетного полигона Пенемюнде, где наш батальон СС нес охрану. Вместе с конструкторами ракет и офицерами СС на подводной лодке нас доставили к берегам Патагонии – территории на юго-востоке Аргентины. В немецкую колонию, где я нашел приют, в начале 1950-х неожиданно заявился сам Мартин Борман. К тому времени он сделал пластическую операцию. Партайгеноссе взял имя еврейского коммивояжера Элиезара Гольдштейна.
Он был мало похож на всемогущего наци №2, но его опознал один из колонистов.
«Рейхсляйтер?» – удивился он. Борман скривился и что-то сказал своему телохранителю. С того дня я не видел больше ни партайгеноссе, ни человека, узнавшего его. Рейхсляйтер срочно сменил место жительства, хотя опасаться ему было нечего.
Колония благодаря покровительству президента страны генерала Перона жила по своим законам, и никто не имел права вмешиваться в ее дела.
