Во второй декаде января вновь обрела резонанс тема «кавказского митинга» в Москве. Как известно, впервые она была озвучена еще в конце осени, и с тех самых пор вызывает бурные споры.
Идея митинга пришла из Дагестана. Она возникла там на гребне весьма разнообразной общественной активности — разнообразной как по персональному составу активистов, так и по содержанию.
С одной стороны, митинг, если он все же состоится, рискует стать очередным подтверждением взаимной нетерпимости в молодежной среде — вне зависимости от намерений тех, кто непосредственно занимается организацией митинга.Конфликты между группами «местной» и «приезжей» молодежи крупных российских городов, как известно, уже не первый год кочует из интернета на площади (включая Манежную) и обратно. «Язык» этих конфликтов может быть самым разным — от языка религии до языка футбольных фанатов. Некоторые из выступлений на публичных акциях, проходивших в последние месяцы в Махачкале, показали, что есть желающие раскручивать и далее эту конфликтную спираль.
Кроме того, для кого-то из сторонников проведения митинга в Москве он встраивается в логику политической защиты ряда известных выходцев из северокавказских регионов — например, адвоката Мурада Мусаева, регулярно находящегося в последние годы в центре острых конфликтов.
