Надежда Толоконникова — это девушка, которую трудно чем-либо напугать. Она уже вступила в бой с двумя самыми мощными институтами России — Кремлем и Русской православной церковью — и вышла из этого столкновения с улыбкой на лице.
Она покинула тюрьму в декабре, отсидев 16 месяцев, которые не смогли сломить ее.
Выходя из ворот тюрьмы, она победоносно подняла руки вверх и прокричала «Россия без Путина!» перед собравшимися журналистами.Однако после ее интервью Globe and Mail, которые она дала на этой неделе, на лице г-жи Толоконниковой появилось встревоженное выражение. Она поняла, что во время интервью под запись она позволила себе использовать нецензурное выражение. Дело в том, что это выражение относилось к президенту России Владимиру Путину, и теперь она опасается, что я процитирую ее слова в своей статье.
«Пообещайте мне, что вы не станете вставлять это слово, — просила она. — Я знаю, что в английском языке оно звучит крайне неприятно».
Мне показалось довольно странным слышать подобную просьбу из уст девушки, ставшей лицом панк-группы Pussy Riot, которая отправилась в тюрьму — вместе с другой участницей группы Марией Алехиной — за исполнение местами откровенно нецензурной «панковской молитвы» в московском Храме Христа Спасителя, в которой девушки просили Деву Марию избавить Россию от г-на Путина.
Однако очищенный язык является неотъемлемой частью нового образа г-жи Толоконниковой: теперь она стала больше похожа на политического диссидента в духе Солженицына, который всерьез стремится изменить Россию к лучшему, чем на участницу панк-группы.
